Двадцать лет ученые Стэнфордского университета изучали влияние эмоций на продолжительность жизни человека. И вот, наконец, исследование завершилось, и среди множества интересных результатов выяснился и такой факт – женатые мужчины живут дольше, чем холостяки и разведённые.
Филумена, героиня пьесы Эдуардо де Филиппо, не могла и предполагать, что, пытаясь создать семью с Доменико Сориано после 25 лет непростых отношений, она забоится не только о себе и детях, но и о нём самом…
Впрочем, никакие научные доводы в обозримом времени не изменят отношения к браку: мужчины всё равно будут понимать, что их свобода ущемляется, а женщины будут искать прочности отношений и гарантий на будущее. Эти два подхода – взаимоисключающие, но и создающие тот конфликт интересов, на котором держится не столько сама жизнь, сколько драматургия.
Не открывая Америки, всё-таки напомним, что женская любовь совершенно не похожа на мужскую – это две разные стихии. Исторически сложившиеся добрачные и семейные игры мало меняются, потому что с трудом меняемся мы сами. Возможно поэтому спектакль «Семья Сориано, или Итальянская комедия», едва появившись на сцене, вызвал такую полемику.

Кому-то не хватает трагедии в бытовой и ловко закрученной итальянской истории. Кому-то, наоборот, хочется, чтобы публика от души повеселилась и ей никоим образом не напоминали о «плохих сторонах». Кто-то отчетливо видит, что главные герои «играют разные пьесы в разных жанрах» и желают уравнять мужскую и женскую партию в этом неравноправном дуэте. Многие, увидев на заднике Колизей, не воспринимают его как образ арены и битвы, а старательно напоминают постановщикам, что сие сооружение находится в Риме, а не в Неаполе, где и разворачивается действие. Одним не хватает итальянских страстей в слишком «русском», на их взгляд спектакле, а другим, наоборот, кажется, что итальянского нарочито много. Даже само название спектакля раздражает, и театр призывают к ответу: где, дескать, семья и где итальянская комедия? Обещали?! Будьте добры предоставьте! А то, что ж получается, не семья, а какое-то недоразумение! Какой-то чудовищный союз проститутки с тремя детьми и Казановы. И где тут, скажите на милость, заявленные режиссёром Семёном Спиваком, семейные ценности?
Их нет. Есть тоска по ним, есть стремление вернуть то, что ускользает из нашей жизни, в которой проститутки, увы, столь же необходимы мужчинам, как и деньги женщинам на содержание детей. Можно сколько угодно запихивать голову в песок, не признавая кризиса института семьи, но от этого семейная жизнь не станет слаще. Вот такую кризисную и не сладкую семью мы и видим на сцене Молодёжного театра. Парадоксальную, смешную, драматичную, запутанную и нелепую. И финал, в котором женщина, победив, проигрывает, а мужчина, смирившись, все равно настоит на своем, грустно подтверждает – до гармонии нам всем ещё шагать и шагать. Да все по колдобинам и буеракам.

Казалось бы, спектакль, заставляющий зрителей бурно спорить, это прекрасно. Но само качество споров заставляет задуматься о ещё одном конфликте. Его можно назвать конфликтом ожиданий. Ощущение такое, что, приходя на очередную премьеру, многие создатели будущих текстов о спектакле уже имеют в своей голове некий образ того, что они ожидают увидеть. Они заранее знают, какой должна стать данная пьеса на сцене. А если их ожидания не совпадают с увиденным, то они крайне разочарованы.
Ну никак не получается просто рассмотреть то, что создал режиссёр, художник, актёры, принимая их версию и рассуждая о ней, а не о своих ожиданиях; пытаясь разгадать их символы и метафоры, не огорчаясь от отсутствия своих. Судить художника по законам им самим созданным пишущим неинтересно. Да и зачем, когда у каждого есть свои законы, которыми можно удивлять мир. А подобный взгляд на творчество не может не огорчать создателей спектаклей. Они тоже ожидают, что их поймут. И мы попадаем в заколдованный круг.
Увы, зачастую отношения мужчины и женщины движутся по тому же кругу: союз Филумены и Доменико — наглядное тому подтверждение. Каждый ожидает получить от другого хоть немного теплоты и понимания, а получает оскорбления, оплеухи и разочарование. В этой жесткой битве слово «семья», скорее, напоминает не о домашнем уюте, а о мафиозном образовании, в котором каждый преследует свою выгоду. И приглядевшись, мы вынуждены будем признать, что таких семей вокруг нас больше, чем нам бы хотелось видеть.

Но все эти грустные выводы не отменяют страстного желания построить счастливый союз, не отменяют веры, что у меня-то всё, непременно, получится, сложится и будет прекрасно. И эта практически иррациональная вера толкает мужчин и женщин в объятия друг друга. Необъяснимая и порой пугающая сила чувств спасает человечество от вымирания.
Да, жизнь иногда оказывается сильнее абстрактных семейных ценностей, и проститутка не делает аборт, а рожает детей, потому что дети – это смысл и оправдание её жизни. А Казанова готов пожертвовать очередным романчиком и вкусом свободы ради неизвестного ему сына, потому что… Да просто так – без объяснений. Ведь дети есть дети. Мы можем, смеясь, «прикрываться» этой фразой, но глубоко внутри мы знаем – дети - наше продолжение, залог нашего бессмертия.

В спектакле Спивака много двойственностей, много таких субстанций, на которые мужчина и женщина смотрят по-разному. Мужчина добывает деньги, делает деньги, а женщина их тратит, превращает в полезные и бесполезные вещи и явления. Карты – это не только зыбкий карточный домик, готовый рухнуть. Карты для мужчин – это азартная игра и фокусы, а для женщин – гадание, попытка «ухватить» будущее.
Весь спектакль похож на восточный символ инь-янь, в котором мужская и женская энергия, перетекая, создаёт устойчивый круг. Но только сегодня этот круг несовершенен, деформирован, он пульсирует, из него выпирает то одно, то другое. Он никак не может обрести завершенность. Это не гармония, а только её поиск.
Думается, что и для самого постановщика этот спектакль - драматичный поиск. Ведь это первая постановка Спивака в совершенно новом сценическом пространстве. Почти два десятилетия он работал с принципиально иным «ландшафтом». Он прекрасно узнал его плюсы и минусы, наполнил особой энергетикой. Это как в отношениях с женщиной: прожив с ней 25 лет, ты прекрасно знаешь, чего от неё ожидать, как к ней подойти, что она ответит в том или ином случае. И вдруг в твою жизнь входит другая, и всё становится непредсказуемым, неопределённым, повергает в сомнения и заставляет «изобретать велосипед». И для меня темпоритмические сбои спектакля, его излишняя вязкость в некоторых сценах, объясняются именно этими обстоятельствами. А они весьма существенны для режиссёра, который всегда стремится создать живое, тонкое действо, наполненное не концепциями, а чувствами.

Ирина ЖУКОВА
Газета "PROсцениум" № 5-6 (107-108), март 2011 г.
http://www.mtfontanka.spb.ru/pro_stceniym/107-108-05-06/03.htm

Дорогие друзья нашей любимой «Молодежки»!

Вместе с вами (уверен, что каждый посетитель сайта к нам присоединится) хотим еще раз выразить свои восторги Семену Яковлевичу и всем артистам театра.

Очередная встреча 17 апреля – очередной шквал эмоций и чувств, смеха и слез. Наконец-то мы смогли посмотреть премьеру нынешнего сезона – «Семью Сориано». Конечно, из-за нашего пенсионного возраста, мы прекрасно помним Софи Лорен и Марчелло Мастрояни в «Браке по-итальянски». Но вчерашняя игра любимых актеров «Молодежки» - выше любых похвал. Впрочем, все они - Наталья Суркова, Сергей Дмитриевич Барковский, Сергей Иванович Гавлич, Ольга Феофанова – даже не играли, а просто прожили за 3 часа большой отрезок своей итальянской жизни. Восторг!

Великолепна и молодежь – ВСЕ! Жаль только, что из-за временных и территориальных ограничений спектакля нельзя было их видеть все время и всех вместе (шутка!). Жаль, что некоторые роли были относительно «маленькими». Но, честное слово, слезы Юли Шубаревой и зарождение новой жизни Наташи Третьяковой стоят многих больших ролей.

Радостной была и новая встреча с тремя сыновьями Филумены – Володю Брика, Артура Литвинова и Юрия Сташина мы в начале апреля видели в «Жестоких играх». Это трио – несомненная удача и самих актеров, и Семена Яковлевича.

Еще раз – СПАСИБО «Молодежке» и ее прекрасному коллективу.

А посетителям сайта совет – бегом в кассу за билетами. Тем более, что на «Семью Сориано» (как, впрочем, и на «Касатку», и на «Дни Турбинных», и на «Три сестры», и на многие другие спектакли) билеты лучше брать заранее - за несколько недель до очередной радостной встречи с «Молодежкой».

Всегда радостно благодарные Семену Яковлевичу и его команде.

Чайки – Галина и Николай
http://mtfontanka.spb.ru/php/gd/

На пресс-конференции в Молодежном театре, посвященной предстоящей премьере "Семьи Сориано", шла речь, прежде всего, об отношении режиссера и присутствующих на конференции актеров к самому понятию "семья" и о том, что именно пропаганда семейных ценностей является первостепенной задачей спектакля, основную тему которого режиссер – Семен Спивак – сформулировал еще раньше:

"Мы взяли легкую, "бытовую" пьесу и теперь хотим заглянуть по ту сторону таких знакомых нам всем семейных проблем. Простое, привычное поставить сложнее всего – оно активнее всего будит подсознание, рождает большое количество ассоциаций. Что такое семья? Такое сообщество, содружество, при котором каждый несет ответственность за что-то целое, за большое. Это не совместное проживание тел, а совместное проживание душ.

Спектакль "Семья Сориано" – это путь мужчины домой. Мы пытаемся показать типичного мужчину и типичную женщину. Типичный мужчина – совершенно безответственный человек, маменькин сынок, самовлюбленный, не понимающий, что такое семья и дети, живущий в свое удовольствие мужчина-подросток. Я к женщине отношусь лучше, чем к мужчине. Мне кажется, что она сознательнее, терпеливее, смиреннее. Мы сталкиваем эти две противоположности".

Данная формулировка, особенно ее часть, касающаяся трактовки постановщиком образа "типичного мужчины", еще до спектакля подверглась серьезным сомнениям со стороны театралов, приглашенных на премьеру. Сама премьера подтвердила, что сомнения были не напрасны: спектакль получился очень спорным и не дающим однозначных ответов на поставленные авторами и исполнителями вопросы.

Например, я, Павел Чердынцев, вместо заявленной – обобщенной пропаганды семейных ценностей увидел в представленной Молодежным театром постановке лишь невнятное частное объяснение того: почему одному субъекту, до того прожившему с другим субъектом одной семьей целых 25 лет, вдруг, для подтверждения своего семейного статуса, понадобилось любыми средствами пройти обряд венчания? Почему заключению брака главного героя с главной героиней должно способствовать наличие у героини трех детей, двое из которых рождены не от героя, но во время совместного с ним проживания? В чем причина внезапного охлаждения героя к своей юной любовнице? Ее излишняя приставучесть, страстный призыв к неприличным в его возрасте сюсюканьям? А прежде, до того, как он решил жить с этой новой женщиной, прогнав старую, он подобного в ней не замечал? Разве пьеса "Филумена Мартурано", что легла в основу спектакля "Семья Сориано" – это благодарный материал для серьезного, глубокого и детального, т.е. комплексного осмысления ТИПИЧНЫХ семейных взаимоотношений? Разве автором пьесы предъявлен на суд общественности стандартный случай? Почему пьеса называется так, а не иначе, понятно: в ней идет речь о сильной женщине со сложнейшей судьбой, пробивающей себе, а потом и своим детям дорогу к нормальной человеческой жизни, с обычными, но такими важными в этой жизни вещами как свой дом и своя семья. Почему популярный в прошлом фильм с Софи Лорен и Марчелло Мастроянни получил название "Брак по-итальянски", тоже предельно ясно: в нем с подробностями рассказано о знакомстве двух героев, их ненормальных на протяжении четверти века взаимоотношениях, о том, что побудило, спустя столько лет после их первого свидания, сначала ее, а потом уже и его вступить в брак. И брак, заметьте, именно по-итальянски, т.е. со спецификой, с намеком на своеобразие. Кинематографическое название себя оправдало.

Но с какой целью "Филумену Мартурано" понадобилось переименовывать в "Семью Сориано"? Ответ шутя (или полушутя) дал сам постановщик: "Нужно не забывать о привлечении в театр публики. Название должно быть понятным". Ну а ответ – всерьез – был озвучен в начале настоящей статьи: главное в спектакле – семья и все с ней связанное. Но ни у де Филиппо, ни у Спивака никакой семьи, в ее традиционном понимании, не показано и в помине. Но если драматург из этой нетрадиционности и взращивает свою комедию, то постановщик и исполнительница главной роли пытаются придать этому, по сути своей – анекдоту чуть ли не вселенский смысл. И поговорить о семье, к которой всем людям надлежит стремиться, на примере проститутки и Казановы, трех незаконно рожденных от разных мужчин детей и бесстыдных лобызаний (что, впрочем, остается не показанным) с любовницей у постели умирающей сожительницы.

А еще режиссер одной рукой – Барковским – нас всех смешит, а другой – Сурковой – нас же вгоняет в уныние. Два замечательных, но таких разных по своей актерской природе артиста играют абсолютно разные, антагонистичные по отношению друг к другу спектакли. Актер стремится к условной буффонаде, актриса к подлинной трагедии.

Смешение жанров в данном спектакле Семена Спивака очевидно как никогда. Но оправдано ли это? Сумели же создатели "Брака по-итальянски" полностью отринуть все внешние признаки комедийности и достоверно поведать зрителю оригинальную, не веселую, но отнюдь и не печальную историю. В кино никто никого не подвигал к безудержному хохоту, но и слез – боже упаси! – ни от кого не требовал. А что случилось в театре? Второе название спектакля, представьте себе, – "Итальянская комедия"! Это и получилась итальянская комедия, но с большим русским драматическим довеском. В "Семье Сориано", так уж вышло, драматичное и чуть ли не трагичное не малыми порциями добавляется к сугубо комедийному, а пытается занять на поле смеха доминирующую позицию, встать во главу угла.

На уже упоминавшейся пресс-конференции, в частности, было сказано, что Молодежный театр, по крайней мере, его художественный руководитель всегда старается избегать однозначных трактовок и даже в самых пессимистичных вещах находит место для проявления оптимизма. Наверное, это правильно. "Три сестры", должно быть, все же не комедия, как определено самим Чеховым и подтверждено Спиваком, но почему бы, по ходу развития ее невеселого действия, разок-другой и не пошутить? С этим не поспоришь: молоко в кофе добавлять допускается. Но вот попробуйте положить ложку кофе в молоко. Разве в этом случае у Вас получится напиток, пригодный для приятного употребления? Что-то подобное попытался проделать заслуженный режиссер, жаждущий контрастов и ярких мазков, на сей раз, не пожелавший остаться в области золотой середины. В результате, в легкой, как было самим режиссером отмечено, "бытовой" пьесе весельчака де Фелиппо заиграли мрачные тяжелые мотивы шекспировских трагедий.

И причем здесь Италия? Если не при чем, тогда зачем неуемный Сергей Барковский, в свойственной ему зажигательной манере, всеми способами пытается выдать себя за итальянца? Почему во время всего спектакля звучат национальные мелодии, а на заднике во всю сцену отображается Колизей? Если все же при чем, то что, хоть отчасти итальянского, можно обнаружить в Филумене Натальи Сурковой? Чем отличается эта ее героиня от легендарной, ею же блистательно исполняемой, исконно отечественной Касатки? А может горячая Италия пульсирует в венах Розалии Солимене в бесцветном исполнении Ольги Феофановой?..

Допустим, лично я излишне придирчив (хотя Молодежный театр и Семена Спивака почитаю) и рано обзавелся старческим брюзжанием. Но вот что по поводу означенного спектакля написал девятнадцатилетний Григор Атанесян:

"Несмотря на то, что семейство Сориано проживает непосредственно в Неаполе, о чем не раз заявляют герои, позади сцены высится огромное изображение РИМСКОГО Колизея. Так же вольно, как с географией Италии, в этом спектакле обошлись с комедией Эдуардо де Филиппо, превратив ее в затянутую мелодраму, выхолостив всю жизнь ради неубедительной попытки притчи. Доменико Сориано с первых минут спектакля – слабая тень человека. Уже в первой ссоре с Филуменой его удел – бессилие и покорность, риторические вопросы и зазывание прислуги в свидетели. Он жалок, с небольшими отступлениями, до самого конца.

В этой постановке дон Сориано выбирает не между любовью и семьей, а между глупым влечением и опостылевшим сожительством. Разве можно назвать это выбором? В лице двух женщин, Дианы и Филумены, одна несвобода оспаривает своего избранника у другой.

Хотя роль дона Сориано сильно меняется по ходу действия, жизни от того не прибавляется. Главный герой лишь переходит от одного клише к другому, из несчастного в браке мужа постепенно превращаясь в благородного отца. Сопереживать здесь нечему и незачем.

Не меньше аморфности присутствует и в воспоминаниях персонажа Сергея Барковского о былом счастье – унылый набор мелкобуржуазных развлечений: костюмы, скачки, связь с женой ветеринара…

Сыновья Филумены, только один из которых от постоянного сожителя, еще проще, еще характернее. Рубаха-парень водопроводчик Микеле, жаркий мачо Риккардо и серьезный, велеречивый, мечтающий о писательском поприще белый воротничок Умберто.

Если прибавить к ним не менее типажную прислугу, из живых людей на сцене остается одна Филумена – женщина, чья жизнь – свидетельство о том, что брак не банальность, не общее место, а подвиг и служение. Безусловно, это дама "в русском вкусе". Непонятно только – почему? Почему в ее образе вдруг оказалось многим больше от героической русской женщины, чем от находчивой итальянки? Яркое, контрастирующее со всем иным происходящим на сцене и с самой пьесой исполнение Филумены делает спектакль похожим, если судить по дошедшим до нас сведениям, на столетней давности бенефис какой-нибудь знаменитой артистки, где содержание было вторичным по отношению к актерскому мастерству, романсам и пикантным шуткам, а вместо цельности действия зрители довольствовались чередой удачных и не совсем удачных сцен".

Так что вот так – вот такие предварительные (спектакль, безусловно, будет расти и меняться) впечатления. К вышесказанному остается добавить, что "Семья Сориано" – это бенефис еще и, в равной с Натальей Сурковой степени, Сергея Барковского. И в подтверждение оспоримости только что обнародованных рассуждений, поставить в конце не твердую точку, а зыбкое многоточие…

http://zhizn-teatr.ru/rubric/performance/6/116

многафота там же

Сергей Барковский в роли дона Доменико просто неузнаваем - мне казалось, что этого артиста я знаю очень хорошо, очень люблю его во всех ролях, но таким еще не видела: его герой отличается от предыдущих пластикой, выражением глаз, интонацией. Он проходит на протяжении спектакля долгий и мучительный внутренний путь от бонвивана, бездумного жуира и вечно влюбленного стареющего донжуана, человека, не привыкшего задумываться о чем бы то ни было, до мужчины, осознающего, что у каждого человека есть долг - перед тем, за кого ты отвечаешь вне зависимости от своего желания, просто в силу того, что так сложилась жизнь. Пусть прошла горячая любовь, юношеская страсть, пусть кажется все чаще, что Филумена вызывает у него только ненависть, но... они прожили вместе 25 лет, и с ее уходом опустел дом и накренились карточные стены. Кончилась привычная жизнь, кончилось что-то очень важное, сущностное, что и обозреть умом сложно.
Барковский виртуозно «взрослеет» по ходу развития сюжета, он становится настоящим мужчиной, осознавшим, что сын - это замечательно, но коль скоро судьба посылает тебе сразу троих, надо уметь отвечать за них всех, потому что семья - это святыня...

Наталья Суркова в роли Филумены Мартурано не пытается, в отличие от многих актрис, которых довелось видеть в этой роли, играть страдающую невинность - ее бурное прошлое сквозит то в жестах, то в интонациях, то в мимике. Но она отреклась от этого прошлого в ту минуту, когда решила собрать своих сыновей в единую семью и дать им фамилию Сориано. Она хочет жить настоящим - полноценным, радостным, какого никогда в ее жизни не было. И когда Филумена говорит им: «Вы - мои дети, идите же ко мне», - и широко раскрывает объятия, они в нерешительности жмутся друг к другу не от того, что боятся чего-то, а потому, что никто из них (даже Микеле, женатый отец многочисленных детей) не знает: что это такое - семья.

Постепенно осознание этой величайшей ценности приходит ко всем: к каждому из таких разных сыновей Филумены - Умберто (Владимир Брик), Риккардо (Артур Литвинов), Микеле (Юрий Сташин), - потому что они неожиданно получают то, чего были лишены с детства: отца и мать, чувство родства и поддержки друг друга. Рожденные почти случайно, они получили в дар главное - жизнь! Как величайшую ценность. Как святыню.

Венчание Доменико и Филумены чуть было не срывается из-за очередного скандала чересчур привыкших к яростному сопротивлению друг друга людей - удивительно близких и таких же удивительно далеких. И завершается спектакль не просто сценой на балконе, когда Филумена наконец-то разражается слезами, а Доменико предлагает ей бокал вина, а пронзительным видением. На опустевшей сцене вновь появляется служанка Лючия, осторожно прикрывая свой выросший живот (все-таки Риккардо сумел обольстить девушку!), с улыбкой оглядывается вокруг и - широко распахивает, чуть приподняв их, руки. В эту минуту звучит не музыка, а стук сердца ее будущего ребенка, медленно опускается задник с вечным Колизеем, а Лючия словно возносится над суетой, мелочами жизни, ненавистью, обидами, потому что познает величайшее счастье материнства. Основы жизни. Основы семьи.

Так неожиданно завершает Семен Спивак свой спектакль, уводя его от быта в Вечность, от незатейливой, в сущности, истории неаполитанской женщины и ее победы над тем, кто прожил жизнь, подобно бездумному мальчику, в Историю нескончаемой Жизни...
И мы начинаем слышать стук собственных сердец.

Наталья Старосельская
Журнал "Страстной бульвар, 10",
Выпуск №6-136/2011 г.
http://www.strast10.ru/node/1541

Дети есть дети.

Да, дети есть дети, мужчины вечно играют в игрушки, а жизнь это карточная игра – никогда не знаешь, что выпадет в следующий момент – этот факт очень образно подчеркнут оформлением дома Сориано – всё убранство выполнено в цветах карточной рубашки.
Необычайно трогательный и жизненный спектакль. Я не смотрела «Брак по-итальянски», поэтому история для меня была новой.
25 лет, лучших лет отдала Фелуме Ему, а Он нашел молоденькую девочку и захотел выставить свою непризнанную жену – любовницу – служанку за дверь. Не ценит… Больно и грустно, но не сдалась Фелуме и рассказала о своих детях, троих сыновьях, таких разных и непохожих друг на друга…
Необычайно трогательна сцена, когда все они – мать и дети, которые не знают, кто перед ними, сидят за столом, оживленно разговаривают, теплый свет и крыша, словно бабочка, порхает над ними, всё ниже и ниже, стремясь обнять семью своими крыльями… А дальше, когда они узнают и признают в Фелуме мать… Где платок? Ах, как глубоко в сумке…

И вот она уходит от Него, которого так любит, любила… Странно уходить из дома, где ты прожила 25 лет, от мужчины, которого знаешь, с которым хорошо… Странно, глупо даже, не верится, что это правда…Даже стены воспротивились, заколыхались...
А на Её место уже метит другая, молодая пигалица. Но Дон запирает девчонку в шкафу и садится в раздумьях. Он ведь тоже не каменный, любящий…
Мы долго спорили, любили ли они друг друга – Он и Она? Я считаю – любили, иначе она бы легко ушла, а он бы не стал сидеть на диване один.

И вот свадьба! Но ещё более странно идти под венец после 25 лет вместе. Но идут, ругаясь, ссорясь, уходя, как настоящие итальянцы, не могущие без бурных сцен.
Теперь они вместе. Словно ничего не изменилось. Но теперь она спокойна и он чувствует, что у него есть надежный тыл.
История повторяется. Яблоко от яблони недалеко падает. Спор о том, кто же из трех сыновей Его сын разрешается в конце, мне так кажется – соблазнив девушку и узнав, что она беременна, дает ей денег и уходит, как Он когда-то дал денег Ей и уехал, а она сохранила их, не потратила.
Символично и трогательно завершается спектакль – воспарением служанки в небо, и мы слышим стук сердца малыша у неё в животе. Тук-тук-тук... Всё громче.
Дети есть дети. Дети – смысл жизни. Ради них и ради любви стоит жить.

5 мая 2011 г.
http://www.afisha.ru/performance/82959/review/374513/