Счастливая мысль организовать этот фестиваль пришла кому-то из сподвижников Семена Спивака после успешных гастролей труппы из Испании, показавшей свой вариант «Дорогой Елены Сергеевны». Знаменитая пьеса Людмилы Разумовской идет по всему миру: в Европе, Азии и Америке. Меньше всего пьесой интересуются в России, хотя сегодня она пришлась бы ко двору. Любопытен проект и с профессиональной точки зрения. С 24 по 27 января 2007 г. на сцене Молодежного театра были показаны четыре версии «Елены Сергеевны» — из Южной Кореи, Франции, Испании и гостеприимных хозяев.

Могу свидетельствовать: спектакли публике понравились. Все до одного, и не только из толерантности. С этой пьесой важно обращаться с осторожностью. Сначала она камуфлируется под молодежную комедию, потом бьет наотмашь. Трактующие понятия добра и зла произведения не бывают простыми. «Зло… являясь порождением человеческого греха, никуда не исчезает в мире (не будем строить иллюзий!), но становится все более тонким, изощренным и губительным», — предупреждает Людмила Разумовская, проницательно разглядевшая универсальность «школьной проблематики» еще четверть века назад.

Пьеса легко вписывается в камерный формат. Но, как закономерно ожидать от сочинений такого рода, у нее богатейший спектр мотивировок и неожиданных психологических ходов, четкий ритм, подчиняющий себе все, и возрастающее напряжение сюжета. Подросткам, пришедшим поздравить учительницу с днем рождения, на самом деле нужен ключ от сейфа, где лежат их выпускные работы по математике. Листочки с нерешенными задачами можно подменить, добыв себе нужную оценку, а с ней — беспрепятственный путь в светлое будущее. Аргументация, как минимум, неоднозначная, не правда ли? Риторикой тут ничего не докажешь. Конфликт обостряется, когда ученики преступают границы, которые нельзя отменить ни при каких обстоятельствах. Суверенность личности Елены Сергеевны показалась им никчемным анахронизмом, старомодной ветошкой (так — в первых трех показанных спектаклях). Самой же учительнице, подвижнически держащейся нравственных правил, ничего не остается, как примерить облик героини современного мифа или умереть, что в принципе одно и то же. Сила сопротивления слегка приподнимает Елену Сергеевну, делает ее символом трагического непонимания.

В спектаклях зарубежных гостей много искреннего чувства и пиетета к пьесе. Кого-то из режиссеров взволновали глобальные проблемы, кто-то сопоставил агрессивность подростков из пьесы с тем, что творится рядом. Французы обеспокоены немотивированным экстремизмом молодежи в предместьях Парижа. Испанцы рассказали, что их соотечественники обижаются на актеров, прочитывая в пьесе нелицеприятную критику современного общества. Мы увидели постановки во многом несхожие, объединяла их реалистическая манера игры.

Южнокорейский спектакль поразил точным попаданием в атмосферу времени. Перед нами были школьники последней трети прошлого века, может быть впервые попытавшиеся применить свое знание жизни на практике. Режиссер спектакля Цой Бом Сун учился в Москве у Марка Захарова, и его цепкая профессиональная память помогла оживить страницы пьесы с большой достоверностью. Дети в спектакле были довольно отвязными, что забавно сочеталось с проблесками восточной церемонности. Но конфликт вырисовывался пугающий, еще и потому, что в этом спектакле был яркий, пластически раскованный персонаж по имени Володя (Цой Вон Сок). Благополучный, «упакованный» старшеклассник, «бескорыстно» взявший на себя миссию идеолога закручиваемой интриги. Надо сказать, Володя во всех трактовках выдвигался на первый план, что симптоматично для сегодняшнего дня.

Французские «школьники» явились на сцену в единообразной форме бледно-зеленых оттенков. Мы от подобного давления на психику, к счастью, успели отвыкнуть. Французы (режиссер Паулин Мандру) были темпераментны, но главное их достоинство — емкое, со вкусом произнесенное слово. Оно и определяло упругий ритм представления. Во время ночного обыска в квартире Елены Сергеевны происходил тот самый перелом действия, которого тщетно ожидали в других постановках.

Наиболее психологически точный спектакль показала испанская театральная компания «Перестройка-а-так» под руководством Бориса Ротенштейна. Пространство спектакля не ограничивалось кубом, в который он помещен, каждый персонаж приносил на сцену свою предысторию. Володя в этом спектакле (Алекс Ренджел Мекка) был далеко не уверен в себе. Вначале он действовал с оглядкой на Лялю, которой симпатизировал еще в 9 классе. Не добившись успеха на этом поприще, шел напролом, с упорством демонстрируя свое интеллектуальное превосходство. Прекрасная актриса Мерсе Манагерро сыграла Елену Сергеевну, в которой живет дух юной Антигоны. Эта школьная учительница не растеряла умения твердо говорить «нет».

Украшением фестиваля и подарком для зрителей и давних поклонников этого театра стала «Дорогая Елена Сергеевна» Молодежного. Прославленный спектакль Семена Спивака ждали с понятным волнением. У самого режиссера тоже были основания для переживаний: актеров, когда-то сыгравших в этом спектакле, но давно вставших на крыло и улетевших из театра, трудно собрать под одной крышей. Но три-четыре ночные репетиции возродили «Дорогую Елену Сергеевну» из небытия. Бесконечно жаль, что только на один вечер.

Елена Сергеевна — Наталья Леонова была настоящей, живой учительницей, которая каждый день входит к великовозрастным оболтусам в класс и просто по условиям профессии обязана владеть ситуацией. Она талантливее и опытнее этих щенков, которые, организовав нечто вроде выездного занятия, пришли к ней в дом учить уму-разуму и жесткому отношению к жизни. Учительница не выглядела лишь стойкой жертвой чужой игры, драматическое взаимодействие со школьниками возникало в прямых диалогах и в зонах молчания. Выверенная до секунды режиссерская партитура, с непременными музыкальными моментами и паузами, оставляла впечатление целостного сценического текста, при «чтении» которого очень часто бывало хорошо, тепло и весело, а потом становилось по-настоящему страшно. Актеры, в достаточно зрелом возрасте игравшие школьников: Екатерина Дронова, Сергей Кошонин, Анатолий Петров, Антон Бычков (Сиверс), — существовали настолько органично, что о прочем и не думалось.

И еще один урок преподнесла пьеса. Фестивальные показы подтолкнули к мысли, что подростки были подлинными учениками своей учительницы. «Шестидесятница» Елена Сергеевна, успевшая глотнуть свободы в первую «оттепель», поверила в идеалы безоглядно и самоотверженно. Она, сама того не желая, привила школьникам представления, согласно которым оценка по математике простая формальность и не должна препятствовать развитию личности. Но жизнь груба и искажает идеальные постулаты, а негодные средства, как всегда, дискредитируют благую цель. В конце пьесы антагонисты, Елена Сергеевна и Володя, добиваются успеха, но победителями не становятся. Оба приходят к долгожданному, сумасшедшими усилиями достигнутому результату, но он вовсе не тот, к которому они изначально стремились. Обычно так бывает в хорошей драматургии. На «круглом столе» «Дорогую Елену Сергеевну» заслуженно называли классикой ХХ века.

Марина Берлина
ПТЖ №1 (47), 2007 г.
http://ptj.spb.ru/archive....lonniki