Ежегодные «Петербургские театральные сезоны» — замечательное событие в жизни европейских столиц. Спектакли собирают заинтересованную и искушенную публику, которая умеет по достоинству оценить качественные постановки.

Разумеется, театр — искусство, понятное без перевода. Одако на последний «Сезон» пришел в основном русскоязычный зритель (гарнитур-синхронов на каждом спектакле выдавали отсилы с десяток). Известно, что русские в Берлине составляют значительную часть населения. Но именно русских театров в городе мало. «Русский театр в Берлине», основанный в 1922 году хореографом и танцовщиком Мариинского театра Борисом Романовым, сейчас располагается вместе с литературными объединениями в так называемой «Культуроварне» (восстановленной старой немецкой пивоварне) и играет спектакли на русском и немецком языках. В театре «Русская сцена» идет классика и детские спектакли-сказки. Репертуар театра «Фольксбюне» состоит из классической и современной русской драматургии. Есть еще театрально-танцевальная студия «Т&Т» и театр мага и волшебника Игоря Едлина. Остальные доступные «русским немцам» зрелища на родном языке — гастроли коллективов из России. Но берлинский зритель обычно видит, в основном, «чесовые» набеги москвичей, а также оперу, балет и ледовые шоу. Подлинный, русский психологический театр — большая редкость для Берлина.

Этим в основном объясняется искренняя реакция и исключительно теплый прием спектаклей «Петербургского театрального сезона». Билеты были раскуплены задолго до начала фестиваля (спасибо немецкой системе CTS, аналогу нашей ДТЗК — дирекции театрально-концертных и спортивно-зрелищных касс). Во время подготовительной работы к «Сезонам» автор проекта Виктор Минков дал несколько интервью для местных газет и радиостанций, в том числе для уникального радио «Мульти-культи», которое вещает в Германии на 21 языке — потрясающий, кстати, пример толерантности.

Три спектакля «Сезонов» были сыграны на сцене театра на Курфюрстендамм — одного из старейших театров в центре Западного Берлина, чей роскошный зал на 800 мест полукруглым амфитеатром чем-то напоминает нашу Александринку. Алый бархат кресел, белая окантовка лож, потолок цвета индиго с огромной хрустальной люстрой… Увы, после намеченного на следующий год капитального ремонта здание это из театра превратится в бизнес-центр. Да-да, и «у них там» творится то же самое: в борьбе за дорогую землю в центре города коммерция побеждает культуру. Зато с рождественскими ярмарками в Берлине ситуация явно более здоровая: игрушками, сувенирами, пивом, тушеной капустой и жареными колбасками, горячим глинтвейном и яблоками в шоколаде и карамели торгуют на главных улицах и площадях, но это почему-то никому не мешает — наоборот, радует. Проезжая часть нигде не перекрыта, пробок нет. А на уличных катках можно кататься за два евро хоть целый день.

В поведении же берлинской публики непривычным для нас был только один момент: они свободно перемещаись по залу во время действия, не считая это зазорным. Петербургских артистов это несколько смущало, но такова уж в Германии культура посещения театров: понадобилось зрителю в туалет или надоело ему смотреть спектакль — он встал и вышел из зала, подняв целый ряд. Немцев же, в свою очередь, искренне удивляла просьба отключить мобильные телефоны: они пожимали плечами и точно так же, как россияне, упрямо шипели в темноте: «Алло! Я в театре! Не могу сейчас говорить!»

Удивительно, но совершенно разные постановки, привезенные на фестиваль — «Оскар и Розовая дама» (театр им. Ленсовета), «Касатка» (Молодежный театр на Фонтанке) и «Дама с камелиями» («Приют комедианта») — идеально вписались в пространство сцены театра на Курфюрстендамм. Причем сценографически десятилетний хит Молодежного и недавняя премьера «Приюта» даже выиграли: будучи перенесенными на большую сцену, стали более графичными, заиграли новыми красками. Для «Касатки» лишь закрыли глубину сцены, для «Дамы» расширили декорации. А ростовые куклы в спектакле-сказке «Любовь к трем апельсинам» (театр марионеток им. Е.С. Деммени) отлично себя чувствовали в коробке сцены «Энгельброт унд Шпиле».

«Сезоны» познакомили берлинскую публику действительно с самыми достойными работами петербургского театра, среди которых наибольшим успехом пользовался спектакль «Оскар и Розовая дама» в постановке Владислава Пази. Талант и профессионализм Алисы Фрейндлих, сыгравшей этот спектакль, для русскоязычных зрителей Берлина в представлении не нуждался. Народную артистку России, гордость петербургской сцены, встретили овацией, а в финале весь зал двадцать минут аплодировал стоя, утирая слезы и усыпая сцену букетами. Конечно, рассказанная Фрейнлих история десятилетнего мальчика, умирающего от лейкемии, стала для местной публики культурным шоком. Берлинские театралы в массе своей предпочитают развлекательный театр, комедии в облегченном варианте, а «депрессированными» быть не хотят. Но за великолепную работу и за небывалое эмоциональное потрясение были благодарны.

В результате, как отметил бургомистр Берлина Клаус Воверайт, этот «Петербургский театральный сезон» стал «мостом, который воистину объединяет наши города и страны и способствует сближению наших культурных столиц, их жителей и театров».

Дек 23rd, 2008 by Мария Кингисепп.
http://www.blogslov.ru/date.php/2008/12/23/23_02-18-00.xml

В столице Германии завершился Петербургский театральный сезон.
За четыре дня в Берлине было показано четыре спектакля театров имени Ленсовета, Молодежного на Фонтанке, марионеток им. Деммени и «Приюта комедианта». Главным событием стала встреча берлинских зрителей с Алисой Фрейндлих.

Побывав в гостях у своего берлинского друга – киносценариста и режиссера Сергея Ашкенази (Алиса снималась у него в сериале «Женская логика») и дав интервью на «Русском радио», Алиса Бруновна открыла сезон – на сцене Театра-ам-Курфюрстендамм. Фрейндлих вышла в роли десятилетнего мальчика Оскара в знаменитом спектакле Владислава Пази «Оскар и Розовая дама», получившем две национальные премии – «Золотую маску» и «Золотой софит».
Берлинский зритель обычно не слишком раскошеливается на цветы актерам, бывает, случаются за вечер один-два букета. Алису Бруновну просто завалили цветами. Ее любят как русские эмигранты, процентов на 70 наполнившие зал, так и немцы – они знают ее по фильмам и спектаклям, считают родной по крови. И мужчины, и женщины утирали слезы, растроганные историей мальчика, больного лейкемией, пишущего письма к Богу и проживающего за 14 дней целую взрослую жизнь. Многие в этот вечер назвали Алису Фрейндлих гениальной актрисой.

Берлинцы, как это происходит повсеместно, давно переключили свое внимание на театральную антрепризу. И Театр-ам-Курфюрстендамм, который принимал петербургские коллективы, нередко отдает зал в аренду приезжающей антрепризе с громкими именами. Особенно удивительно, что в течение двух вечеров неизвестные Берлину театры – Молодежный на Фонтанке и «Приют комедианта», без медийных имен, – собрали полные залы.
Спектакль «Касатка» в постановке Семена Спивака, не сходящий со сцены 11 лет, покорил и здешнюю публику. Хотя в антракте можно было услышать критические замечания по поводу устаревших приемов игры и что так теперь в Германии не ставят спектакли – все условнее, погрубее и попровокационнее. Но во втором действии по лицам этих же зрителей было видно, что они азартно включились в действие, и сочувствуют, и радуются как дети.
Надо сказать, что публика в Берлине реагировала на шутки не просто смехом, а хохотом.

"Невское время", 17-12-2008

Полностью статью можно прочитать здесь

Актерские удачи есть и в «Любовных кружевах». Кроме тех, о ком уже шла речь, назову Анну Геллер — Елену, Ольгу Феофанову — Нину Александровну и особенно Андрея Кузнецова — Николая Агишина. В спектакле много музыки. Впрочем, музыки много и в других спектаклях. Она является неотъемлемой составляющей режиссерского почерка С.Спивака. Включение любых музыкальных произведений не воспринимается здесь как вставной номер, а вытекает из самой драматургии, будь то романс или танец — все равно!

В этом отношении особенно показательны «Крики из Одессы». Я видел пьесу И.Бабеля в нескольких театрах, в постановках замечательных режиссеров, и всюду спектакли имели успех. Но меня не покидало ощущение, что все-таки пьеса, видимо, осталась в том времени, когда была написана. Что у нее нет точек пересечения с нашими днями.

Но на спектакле С.Спивака неожиданно выяснилось, что я глубоко заблуждался. Что пьеса эта абсолютно сегодняшняя, а не только историко-этнографическая. Что речь в ней идет о столкновении имущественных интересов внутри одной семьи, которые не представляет особого труда распространить на подобные столкновения в обществе. И не только о них.

В программке театр подсказывает: «Жанр спектакля можно определить как музыкальную притчу. Мы сознательно убрали все этнографические акценты для того, чтобы стал более понятен глубинный человеческий смысл пьесы. Наступает такой момент в жизни, когда ты уже достиг вершины и должен спуститься вниз, но тебе безумно хочется задержаться на этой самой вершине! Вдумайтесь, какая драма — человек не слышит течения природы и пытается закат своей жизни превратить в рассвет. А все, что ему нужно, — понять и смириться...»

Признаюсь, я давно не видел спектакля, в котором все актеры работали бы с такой самоотдачей. Заранее зная сюжет, казалось бы, можно было спокойно наблюдать за его развитием. Но в том-то и дело, что исполнители вели себя так, будто они понятия не имеют, что произойдет в следующую минуту. Будто это не Бабель сочинил пьесу и Спивак ее поставил, а они сами сейчас на ходу все придумывают и переживают: может быть, мы просто наблюдаем реальные сцены из жизни?..

Учитывая, что труппа в Молодежном театре относительно небольшая, а ролей в «Криках из Одессы» много, некоторым актерам достались по две, а то и по три роли. И хотя я зритель вроде бы опытный, мне пришлось после окончания представления уточнять, действительно ли Роман Нечаев играл Боярского, Фомина и Цвибака — до того актер искусно перевоплощался (и не один раз!). Я уже не говорю о большой удаче Романа Агеева — Менделе Крике, заявившем о себе как о серьезном трагическом актере. В его медвежьей неторопливости угадывается огромная сила и уверенность в том, что ему все дозволено. Здесь на память неожиданно приходят образы Лира и Маттиаса Клаузена. Серьезным противником Менделя оказывается его старший сын Беня, которому удается скрутить отца в бараний рог и прибрать к рукам все хозяйство. Алексей Одинг внешне вовсе не выглядит бандитом с большой дороги. Тем страшнее он смотрится на близком расстоянии...

Спектакль так устроен, что успех его в равной мере зависит не только от исполнителей главных ролей, но и от каждого, кто хоть на минуту выходит на сцену. Не зря же по ходу действия зал неоднократно взрывается овациями, а по окончании представления до того неистовствует, что актерам приходится исполнить на «бис» вариации финала, в чем, конечно, «повинен» балетмейстер Сергей Грицай.

Гастроли окончены, но жизнь продолжается. Спасибо тем, кто их устроил. Но главная благодарность, разумеется, обращена самому Молодежному театру на Фонтанке, вселившему надежду и снова подтвердившему, что земля все-таки вертится!

Фото Виктора Сенцова
Фото предоставлены театром

Поюровский Борис
Журнал "Страстной бульвар, 10", Выпуск № 8-118/2009
http://www.strast10.ru/node/457

"Визит Дон Кихота"
Наталья Старосельская о гастролях Молодёжного театра в Москве, состоявшихся в марте 2009 г. в рамках проекта "Питер-Москва-Питер"

Журнал "Театрал", май 2009 г.

В деревню, к тетке…
Герои «Касатки» ищут спасения от кризиса

Перед началом спектакля объявили: «Просим выключить мобильные телефоны и пейджеры». Пейджеры? Вот так новость. В Москве это слово уже прочно вышло из лексикона. В Питере еще говорят? Как странно – от Москвы до Питера одна ночь, если мчаться «стрелой». А кажется – пропасть. Об этом в очередной раз дали повод задуматься гастроли Санкт-Петербургского Молодежного театра на Фонтанке. Свой приезд в Москву театр начал сразу с визитной карточки – с «Касатки».

«Жалобно стонет ветер осенний, листья кружатся поблекшие…», – тихо напевает главная героиня – Касатка, бывшая кафешантанная певичка. Когда-то она блистала на сцене, и в нее были влюблены все мужчины. Теперь она коротает время в дешевом гостиничном номере в компании своего любовника князя Бельского и общего друга Абрама Желтухина. Все вино выпито, все деньги в карты проиграны, все романсы перепеты. Прожит пустой день. Наступает пустой вечер. Скучно. Жизнь – тяжелая, нелепая, все туже и туже затягивает на шее петлю. Вот так и мы живем сегодня. Мельтешим, крутимся-вертимся, чем-то занимаем себя, останавливаемся, а вокруг – пустота. «Положение перпендикулярное», – как говорит один из героев спектакля. «Тупик. Кризис», – как сказали бы мы современным языком. Кризис – самое модное слово сегодня. Банковский кризис. Ипотечный кризис. Денежный кризис. Но настоящий кризис не в деньгах. Он – в человеке. «Касатка» - спектакль о душевном кризисе. Как жить, когда все, что ни делаешь, изматывает, истощает, приносит бесполезную трату сил?

На полу гостиницы валяется письмо с приглашением от деревенской тетушки. Уехать? «В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов…» – рецепт был выписан давно, другим великим классиком. Там, наедине со здоровой природой, под раскидистой яблоней, вдали от суеты у каждого человека будет время задуматься – как ты жил раньше? Нравится тебе такая жизнь? Что нужно тебе – на самом деле? Как достучаться до себя – настоящего?

«Настоящее» – принципиальное слово этого спектакля. И дело не в настоящих кружевных костюмах из хлопка и льна. Не в пронзительной музыке. Не в удивительно слаженной игре всех актеров. Дело в главном: услышать себя настоящего. Отличить любовь от иллюзии. Подлинное от подделки. Режиссер Семен Спивак рассказывал, как шел однажды утром мимо Исаакиевского собора. Было холодно и серо. Неуютно. Вспомнилась написанная чуть меньше ста лет назад пьеса Алексея Толстого «Касатка». Умная и легкая – о том, как перемешались две влюбленные пары. Как городские «больные» люди князь и Касатка вместо того, чтобы просто дышать здоровым деревенским воздухом – расстроили чужую свадьбу. Князь влюбился в чужую невесту, девушка ответила ему взаимностью, ну а в женихе вообще проснулись чувства к Касатке: благо, влюблен он в нее был еще в юности! Каждый просто нашел себя и свое счастье.

На вопрос, что для него главное на театре, Семен Спивак отвечает: «Умение не стыдиться простых слов. Сказать: «Я добрый», «Я люблю». Почему в наш театр трудно достать билеты? У нас все спектакли светлые. Это принципиально». Звучит наивно. Немного смешно. Старомодно. И как бы неактуально. Сегодня время перевертышей! Удобнее представлять себя злым. Прагматичным. Наглым. Легче выжить. Но человек устроен так, что на самом деле он всегда хочет, чтобы в конце победило добро, а не зло. Слава Богу, сегодня в моду входят немодные вещи!

Александр МЯГЧЕНКОВ, Марина МЕРКУЛОВА
http://teatr.newizv.ru/news/1857/

Сильно!